Иордания невелика: девяносто тысяч квадратных километров, да и населением небогата. Но это одно из тех узловых мест, с которыми связаны судьбы мира, его библейское прошлое и будущее, которое еще не написано. Национальный состав населения достаточно однороден — на 98% это арабы. Арабы-иорданцы, выходцы из кочевых племен, постепенно перешедшие к оседлому образу жизни, и арабы-палестинцы, иммигранты с Западного берега реки Иордан. Остальные — так называемые черкесы. Первая волна иммиграции прошла в 1947 году в связи с образованием государства Израиль. Вторая большая волна иммигрантов хлынула из Палестины в 1967 году из-за войны с Израилем. «Черкесы» на самом деле собирательный образ. Их около 50 тысяч человек: черкесов, чеченцев, хордов, армян, адыгейцев. Арабы называют их «шаракизы». «Черкесы» говорят на родных языках, сохраняют свой уклад и в значительной степени обособленны, хотя и являются частью иорданского народа. Они появились на территории Иордании в 1877−1878 годах, бежав сюда после Кавказской войны или переселенные в эти края правительством Османской империи. Большая часть населения — горожане. Крестьяне в основном селятся в плодородных районах реки Иордан. Урожай в этих местах собирают несколько раз в году.

На территории Иордании проживают 150 тысяч христиан. Вообще Иордания населена красивыми людьми, а мужской тип, по мнению женщин, очень выигрывает за счет выразительных черт лица, стройности и других внешних данных, выгодно подчеркиваемых весьма популярным национальным нарядом. Кстати, это и есть свидетельство отсутствия в стране поклонения Западу, хотя все пользуются поставляемыми им благами.

Тем не менее, традиции в местном быту — прежде всего. А они идут от кочевничества. Если оказаться рядом с бедуинской палаткой или шатром, первым делом в глаза бросятся верблюды — основа благосостояния бедуинской семьи. Это неприхотливое животное для жителя пустыни — все. И средство передвижения, и еда, и одежда, и даже объект творчества. Недаром в традиционной арабской поэзии верблюдица — самый излюбленный образ. Исстари, если романтичный кавалер хотел поведать миру о сжигавшей его любви, он без долгих раздумий обращался к вдохновляющим достоинствам верблюдицы и плел бесконечное кружево стихов, сравнивая ее с объектом страсти.

Европейцу, встретившему месивших песок бедуинов, трудно понять цель кочевья. Но для этих людей в движении — особый смысл. Они — дети природы, это их образ жизни и быта, как Коран, ислам и шариат. Они близки к природе, слиты с нечто главное — они носители чистоты веры, хранители глубины традиций, символ бедуинства, ставшего мерилом самых высоких качеств в сознании любого иорданца. Поэтому такой стиль жизни поддерживается, хотя бедуинов под влиянием благ современной цивилизации становится все меньше и они все больше обретают черты этнографического приложения к нынешней Иордании. Если кому-то удастся побывать на кочевой стоянке, то он будет встречен с большой радостью, а почетный гость оглохнет от пальбы из винтовок — непременного знака особого внимания в бедуинской среде. После этого счастливчик будет введен в палатку, усажен на подушки и сможет вкусить томленого бедуинского кофе. Правда, сердечникам его пить не рекомендуется — как минимум аритмия обеспечена. А вот мансаф — плов со свежайшей бараниной — нельзя не съесть, настолько он духовит, нежен и соблазнителен. Но чтобы добраться до него, хотя бы глоток кофе из чашечки (как раз для Дюймовочки) все-таки выпить придется. Иначе арабы не поймут. Надо знать: для них кофе — что для русских «стакан». Не выпьешь — значит не уважаешь.

Арабская кухня лишена изысков. В пустыне, а все идет оттуда, трудно предаваться гастрономическим излишествам. Но еда почти всегда сытная и вкусная. Во многом из-за того, что ни один уважающий себя араб не станет есть мороженого мяса. Но главное, что, несмотря на легенды об острой пище, чуть ли не вся она диетическая. Доброкачественные продукты и готовка на открытом огне даже язвеннику обеспечат комфорт и именины сердца от хорошего застолья. А это очень приятный десерт к тому основному блюду, что зовется Иорданией.

Наверное, поэтому арабы и не могут расстаться с племенной организацией, на которой держится их любимая Иордания. Она дает хороший урок патриотизма и любви к родине. Каждый знает свою принадлежность по племени, ставит его выше всего. А в итоге все это работает на страну, ее граждан, поддерживает королевскую власть и создает неповторимый облик маленькой Иордании, входящей в новой тысячелетие в мире, достатке и покое.

ЖИЗНЬ
Современный Амман, столицу Иордании, уже никто теперь не назовет «стойбищем». Город, заложенный на семи холмах, сейчас занимает двенадцать и выглядит вполне современно. Живописно смотрится и людской муравейник, который толчется на центральных улицах. Многие горожане ходят в национальных платках, называемых «хатта», а полиция щеголяет в некоем подобии кайзеровских касок первой мировой войны. На женщинах много украшений. Это, как говорят некоторые, согласуется с арабскими традициями. Для того, чтобы разойтись с женой, на Востоке достаточно трижды сказать ей: «ты разведена», и женщина, в чем она есть, удаляется из дома (дети, кстати, остаются с мужем). Поэтому, мол, и носят арабские женщины все драгоценности на себе — надежней (но это, конечно, миф).

Толпу на улицах, оживленную, гортанную, составляет в основном молодежь. В городе полно машин — больше всего встречается японских малолитражек, способных развернуться на узких улицах восточной столицы. Найти такси — без проблем, однако хитрый араб-таксист, как и его коллеги во всех уголках земного шара, может повезти вас самой длинной дорогой. В аристократических районах, где стоят шикарные особняки, не найдешь двух похожих друг на друга вилл. Стоишь и удивляешься — как из песков пустыни за какие-то считанные годы вырос огромный город. Общий уровень образованности здесь куда выше, чем, скажем, в Египте. В стране существует несколько университетов, колледжей, и образование они дают в основном техническое. В народе глубоко чтут бедуинские традиции: преданность своему роду, кодекс чести и другие правила и атрибуты племенных структур. Не надо забывать и того, что бедуины — профессиональные воины. Армия у короля хотя и небольшая, но вполне профессиональная. Вообще Иордания поражает своей полярностью. С одной стороны — прямоугольные коробки современных домов, асфальт, разъезжающие по городу машины. С другой — бедуины в традиционных арабских одеждах, пересекающие огромные пространства на верблюдах, раскидывающие шатры. И суть не в том, что у кого-нибудь из них может оказаться за поясом сотовый телефон, а где-то в Аммане или Караке — вилла. Великие империи, могущественные цивилизации приходят и уходят, оставляя развалины, которые постепенно заносит песком. Остаются пустыня и бредущие по ней люди. Кочевники, для которых, как для Творца, времени нет.